О первородном грехе
295
РАЗДЕЛ III
Аргументы противника
1. Андрада стремился показать глубину своего интеллекта и способность высказываться по данному вопросу, приступая к защите иезуитского определения, согласно которому ничто не имеет греховной сущности, если только оно не осуществляется осознанно и добровольно. Я и прежде знал о рассуждениях Августина относительно преднамеренности, в которых он тонко и мудрено защищал сказанное им против манихеев, дабы оно не противоречило его учению о первородном грехе. Однако очевидно, что это определение («все, совершаемое осознанно и добровольно») неприменимо и натянуто в отношении первородного греха и младенцев, на том основании, что как естество всех людей, так и воля всех людей первоначально были заключены в Адаме. Яснее полуденного света, что это определение личного греха, с чем согласны и схоластические писатели. Посему как бы Андрада ни приспосабливался, он никогда не убедит разумного читателя, что это определение надлежащим образом применимо к первородному греху. Такие рассуждения Андрады определенно показывают, сколь неуместна защита ошибочных определений. Ибо блестяще витийствуя о добровольности, он в конечном счете доходит до того, что заявляет, будто первородный грех, имеющий в нас лишь минимум добровольности, по этой самой причине является наименьшим из всех грехов. Но некоторые краснобаи утверждают, что первородный грех в нас, особенно в младенцах, вовсе не имеет никакой добровольности. Потому, согласно определению Андрады, он и не обладает греховной сущностью. Насколько проще и надежнее полагать и говорить вместе с Писанием, что грех есть ανομία («беззаконие»), ибо правило и норма праведности - это воля Божия, явленная нам в Законе Божием. Посему, если праведно все что соответствует этой норме, или правилу праведности, то грех есть ανομία, или все, что не соответствует Закону Божию, но противоречит ему, будь то изъян или извращенность рациональной природы, или склонность, или действие, противоречащие Закону Божию. Давид, конечно же, не искал лукаво какой-то добровольности в первородном
296 Исследование Тридентского собора
грехе, говоря: «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя». Ибо слово οιτ употреблено в Быт. 30:38, 39, 41 для обозначения зачатия, как это правильно передано и в Септуагинте, εκίσσησεν. Таким образом, когда эмбриональные клетки в первом движении оплодотворения только начали согреваться теплом утробы, ими уже повелевал грех, и это зачатие, согласно исповеданию Давида, имело подлинную греховную сущность, хотя органы мышления, воли и чувств еще не были сформированы. Я знаю, как много всего можно сказать здесь о добровольности, о происхождении души и ее связи с телом. Однако вместе с Амвросием мы доверяемся не изощренности диалектиков, но простоте рыбаков.
Августин верно сказал об этих спорах в De peccatorum mentis, кн. 3, гл. 4: «Но даже не будучи в состоянии опровергнуть их доводы, я все же вижу, что следовать надлежит тому, что очевидно из Писания». Поскольку Павел в Рим. 7:15-23 сетовал о внутреннем грехе: «Не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю», и в Гал. 5:17: «Плоть желает противного духу... так что вы не то делаете, что хотели бы », то и Августин открыто признал в Retractationes, кн. 1, гл. 13, что понимание греха лишь как чего-то осознанного и добровольного, приемлемое для мирских отношений, здесь совершенно неуместно. Итак, поскольку неуместность этого утверждения очевидна сама по себе, я не отвечу на разглагольствования Андрады об иезуитском определении греха ничего, кроме того, что Августин сказал в Contra Julianum, кн. 3, гл. 5: «Напрасно вы думаете, будто во младенцах нет греха, поскольку грех не может существовать без воли, отсутствующей у них. Ибо это справедливо говорится [лишь] о личных грехах каждого, но не о поражении первородным грехом, который все же произошел от порочной воли первого человека» и т. д.
2. Андрада также утверждает, будто извращенность естества не следует распространять до признания того, что в нем нет ничего благочестивого, ничего доброго, ничего незапятнанного. Однако Иов, 14:4, сказал: «Кто родится чистым от нечистого? Ни один». В Рим. 7:18 Павел провозгласил о самом себе после возрождения: «Знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе». И в Быт. 6:5 Бог засвидетельствовал о человеческой природе, оставленной Духом Божиим: «Все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время». И чтобы сказанное не относили только к нечестивцам, жившим до потопа, эти слова повторены в гл. 8:21, когда на
О первородном грехе
297
земле жил лишь праведник Ной со своей семьей, причем Бог обо всем человеческом роде объявил, что его помышления -зло во всякое время от юности, дабы это не понималось лишь применительно к дурным поступкам. Ибо слово "ия обозначает младенца и мальчика в Суд. 13:5; Ис. 7:16; Исх. 2:6. Именно в этом смысле Давид сказал о «грехах юности».
3. Очевидно, что этот смысл был искажен в Вульгате. Ибо вместо слов Божиих: «Мысли и помышления сердца их» мы читаем в латинском редакции: «Sensus et cogitatio cordis», так что они могут рассуждать о способности воспринимать побуждения и о высших силах разума, которые могут избегать повреждения. Сказанное Богом: «Одно лишь зло», искажено: «Помышление склонно к злу». Андрада, владеющий ивритом, признает, что такой перевод не соответствует еврейским словам, однако, чтобы не подпасть под анафему Тридентского синода, он не исправляет перевод на основании оригинала, но пытается приспособить сам оригинал к испорченному переводу. Еврейскую частицу рп («только, лишь») он переводит: «Воистину зло помышление человеческого сердца», хотя и сам корень, и случаи его употребления свидетельствуют, что это исключающая частица. И подобно Пелагию, некогда переведшему слово φύσει в Еф. 2:3: «Были по природе чадами гнева» - как omnino и vere («вполне и воистину»), чтобы не пришлось признать существование первородного греха, Андрада передает рч как «воистину», чтобы не оказаться припертым к стене этим изречением, повествующим о том, что всякое помышление человеческого сердца - только, полностью и во всякое время зло, так что это грех, пребывающий в нас с детства. Данные слова не просто очень весомы, это подлинный удар молнии по умаляющим извращенность, изначально присущую этому гибнущему естеству. Но стремясь увернуться от этой молнии, Андрада утверждает, что слово «помышление», обозначает лишь склонность или желание грешить, и оно названо злом не само по себе, но лишь потому, что может расположить или склонить ко злу. Однако *т£ означает либо какое-то помышление, оформленное в воображении, либо внешнее выражение замысла. Писание иногда называет это движениями мыслей (Быт. 6:5 и 1 Пар. 28:9). Известно, что помышлениями порождаются желания. Это означает, что когда разум порождает и формирует мысли, то сами исходные движения, наклонности или побуждения сердца, если человек пребывает
298 Исследование Тридентского собора
без Святого Духа, уже злы, то есть заражены и отвращены от Бога. Ибо в Писании не сказано, как предполагает Андрада, что они склонны ко злу, но утверждается, что они злы. В нем засвидетельствовано не только о желаниях, но и о помышлениях сердца. Пусть должное внимание будет уделено словам из Втор. 31:16-21, где Бог сказал о грядущем отпадении народа: «Я знаю мысли их, которые они имеют ныне, прежде нежели Я ввел их в землю».Также и 1 Пар. 28:9, где по очереди перечислены сердце, душа и мысли. Известно, что из помышлений происходят похоти и вожделения. Однако Бог указал, что помышления сердца суть одно лишь зло. Более того, поскольку ~№ означает также «замышлять нечто с исключительным рвением и усилием разума», смысл сказанного может быть и таков, что все, даже с величайшим рвением и исключительной мудростью замышляемое и формируемое человеческой душой в ее извращенном естестве, без Святого Духа, есть лишь зло во всякое время, так что у Моисея «мысли и помышления сердца» - то же самое, что «помышления плотские» у Павла. Ибо в Ис. 26:3 мысль, подтвержденная рассуждением, названа Ίψ. Поэтому утверждение Моисея не ослабляет эту позицию (как полагают Андрада и иезуиты), но, к сожалению, в огромной степени увеличивает первородную извращенность человеческого сердца. И утверждение Андрады об осуждении не самого сердца, но помышлений сердечных - абсурд. Ведь как из доброго сердца исходит доброе, так из злого сердца исходит злое. И в Лк. 6:45 Христос сказал: «От избытка сердца говорят уста». А Иеремия назвал человеческое сердце извращенным.
Комментарии